19 марта 2024  03:19 Добро пожаловать на наш сайт!
Поиск по сайту

Дискуссия "Куда идет Украина"



Лазарева Елена

 

Лазарева Елена Валерьевна. Родилась 3 августа 1981 года в городе Дружковка Донецкой области. В настоящее время живу и работаю в Киеве. Стихи пишу с 12 лет – на русском языке. Два самиздатовских сборника – «Сезон охоты» (2005 г.) и «Молитва о счастье» (2010 г.) Публиковалась в литературных альманахах «Россыпи», «Междуречье» (Дружковка), «Современный Ренессанс», «Каштановый дом» (Киев), журналах «Дорога» и «Окно» (Санкт-Петербург). Публикации не являются самоцелью. Считаю, что удел каждого творца при жизни – творить, не обманывая ни себя, ни читателя, ни Бога.

 

Украина и Россия моими глазами

 

 Часть 1

 

Тревожная тенденция — в украинских творческих кругах стало модно ругать Россию. Это всегда плохой признак — когда гражданин ищет виновных в проблемах своего государства на стороне. Ещё хуже, когда патриотизм из любви к своей стране превращается в ненависть к другим странам, а национальная идентичность трансформируется в нацизм.

 

Мои украинские собратья по поэтическим кругам сейчас пытаются обвинить меня в нелюбви к Украине. Если не стояла на Майдане и не прыгала под вопли «Хто не скаче — той москаль!», значит автоматически — враг и фашист. Иного не дано. 
А потому и не стояла, что любила свою страну. И не хотела, чтобы она оказалась во власти людей, от которых исходит ненависть. Поскольку тот, кто пытается завоевать симпатии избирателей, играя на тёмных сторонах людской натуры, к светлому будущему уж точно не приведёт. Любила — потому что моей страны больше нет. Нынешняя Украина — озлобленная, поверженная в хаос и анархию, не может быть моей. Я, русскоязычная, чувствую себя в этом государстве не просто национальным меньшинством с ограниченными правами, а врагом. 
Волею судьбы я оказалась в той самой проклинаемой моими оппонентами России. Говорили, тут — страшно. Аресты, притеснения инакомыслящих и прочий антидемократический ужас. А ещё — фашисты на каждом углу. С учётом того, что меня тоже записали в фашисты, я изначально отнеслась к данным утверждениям с сомнением. Уж точно, там не могло быть страшнее, чем в Киеве в те дни, когда не работало метро, а по городу расползлись толпы вооружённых людей, и ты чувствовал себя абсолютно беспомощным, беззащитным, зная, что на новоявленных героев нет управы. И даже если один из них тебя убьёт — степень его героизма от этого не пострадает.

 

Итак, я — в России. Где якобы царит тоталитаризм, поддержка Майдана чуть ли не уголовно преследуется. Шок номер один: 26 марта средь бела дня в центре Санкт-Петербурга по улице Кирочной невозмутимо прогуливался мужчина средних лет с жёлто-голубой ленточкой в петлице. И за ним не приехал чёрный воронок, более того — на него даже полицейский не обратил никакого внимания. Шок номер два. Полицейский в метро задержал нетрезвого парня, который приставал к другим пассажирам. Зато в центре Киева можно спокойно разгуливать в бронежилете и при оружии, пугая мирных граждан, и тебе ничего за это не будет. Если это называется демократией, за которую боролись мои сограждане — мне их искренне жаль.

 

Понимаю, что всюду есть свои проблемы. Но на данный момент я даже в вечернее время спокойно хожу по улицам. Люди спешат по своим делам, не вглядываясь тревожно или насторожённо в лица других прохожих. А завидев человека в военной форме я не вздрагиваю, потому что это не «мирный демонстрант», а всего лишь курсант военного вуза. 
Люди — это главное впечатление. На редкость открытые, доброжелательные. Причём, всюду. На улицах, в метро. Очень гостеприимны — не только подскажут, где находится нужная улица, но и посоветуют, как до не добраться кратчайшим путём. Мужчины в метро уступают места женщинам. Печально одно — что это воспринимается как нечто исключительное. Ещё одно яркое впечатление от поездок в метро — многие пассажиры читают. Причём, не только электронные книги, а самые обычные, и это отнюдь не дамские романы. Чаще всего — качественные новинки современной литературы и классика.

 

Приветливость, вежливость — отличительные черты петербужцев. А ещё — терпимость к чужому мнению. Непривычное явление, поскольку в Киеве мои оппоненты отказывали мне в праве на таковое. Ещё и спешили навесить обидный ярлык вроде «фашист», «совок» и даже «овощ». Оскорбить, уязвить — разве такой должна быть реакция цивилизованного человека на иное мнение? Неправда, что в России оппозиция подвергается жутким гонениям. У неё есть свои средства массовой информации, она проводит митинги и прочие мероприятия, которые, как минимум, освещаются. Миф о государстве-тюрьме, активно создаваемый моими коллегами, рушился на глазах. При всех нападках Украины на Россию, россияне меня ни разу не ткнули носом в моё гражданство, как тыкали в постмайдановском Киеве «неудобной» донбасской пропиской.

 

Никто не отрицает, что среди сторонников Майдана были воспитанные, интеллигентные люди. Но не следует закрывать глаза на толпы вандалов, одержимых жаждой всё крушить на своём пути, устраняя физически тех, кто мыслит иначе. Также не следует клеймить противников как «предателей» и «фашистов». Время рассудит, кто действительно предал свою Родину — тот, кто взывал к здравому смыслу или тот, кто призывал к насилию. И сколько бы граждане, считающие себя патриотами Украины, ни обвиняли в своих (а порой и чужих) бедах Россию, лучше жить от этого не станет никому. Источник всех нынешних бед Украины следует искать, прежде всего, в самой Украине. И об этом я тоже не промолчу.

 Часть 2

 

Россияне любят свою страну по-разному. Кто-то — слепо и взахлёб. Кто-то относится критически к отдельным фрагментам истории. Одних устраивает нынешняя власть, других — нет. Тем не менее, эти люди не набрасываются друг на друга, пытаясь навязать свою правду. В Украине, к сожалению, получается иначе. Если ты понимаешь любовь к Родине несколько иначе, чем приверженец Майдана — значит, ты уже её не любишь, ты — предатель, фашист и империалист. То есть, враг.

 

Я жила, как многие мои сограждане. Честно работала — не на самой лёгкой работе, которой пренебрегла бы большая часть моих нынешних оппонентов. Кусок хлеба ни у кого не отнимала. Хватало на пропитание, крышу над головой и счастье с любимым человеком — и слава Богу. За славой не гналась, о чём свидетельствует количество публикаций в литературных изданиях и две тоненькие самиздатки при наличии нескольких сотен текстов. И это правильно. Дело поэта при жизни — писать. А книги пусть издают потомки, если его творчество пройдёт испытание временем. Самое смешное, что те мои коллеги, которые сегодня вовсю кричат о притеснениях при прежнем «полицейском» режиме публиковались и выступали больше всех. И хорошо, что так было — читатель должен иметь доступ к современной поэзии. Только зачем так откровенно врать об арестах и облавах?

 

Сегодня мою жизнь и жизни многих моих сограждан сломали. Сломали люди, которым стало банально скучно. Захотелось острых ощущений. Они сполна получили свой кайф на Майдане. В результате у меня больше нет страны. Нет будущего. Даже настоящего нет. Есть только прошлое. А в нём — мой Киев. Нелёгкие будни, незабываемые вечерние прогулки по самым красивым в мире улицам, поэтические вечера, где никто никому не затыкал рот... Они уверяют, будто боролись за свободу. Свободу быть застреленным на первом углу ультраправым радикалом? Свободу остаться без работы и повергнуть своих близких в нищету? Эти люди вряд ли поймут, что они сотворили. К власти пришли люди, которым не нужна Украина. Люди, которые преследуют свои личные цели, а народу лицемерно предлагают «затянуть пояса». Тех, кто развлекался на Майдане, это вряд ли коснётся — их тылы надёжно прикрыты близкими. Но те, кто привык рассчитывать только на себя, оказались на грани вымирания.

 

В пору разгара майдановских страстей я высказала свой протест против происходящего. Не могу сказать, что Янукович как президент меня устраивал. Но менять его на нескольких таких же деятелей, у которых нет между собой согласия, казалось верхом безумия. Так меня упрекнули в том, что моего знакомого, который ушёл в депрессию, «революция» вернула к жизни. Не слишком ли дорогой антидепрессант, господа хорошие?

 

Не буду взывать ни к чьей совести. И к разуму уже тоже не буду взывать. Пляшите дальше на костях своих сограждан. Закрывайте глаза на хаос и беспредел, которые царят в стране. На рост преступности, повышения тарифов, растущую безработицу и начинающийся экономический кризис. Всё это пустяки, зато ёлка на Майдане какая креативная — ни у кого такой нет! И всё же... Сто человек отдали свои жизни за политиков, которые в день траура остервенело грызлись за портфели. И начались реальные, а не надуманные притеснения — русскоговорящего населения и просто всех, кто не поддерживает анархический шабаш. Только попробуй сказать, что ты против — тут же набежит свора «праведников» с обидными ярлыками наперевес (хорошо, не с автоматами, но это, наверное, вопрос времени). Если это — свобода и демократия, тогда я чего-то не понимаю. Самое странное и нелогичное в том, что среди наиболее ярых моих оппонентов — такие же русскоязычные поэты, как я. И они не понимают, что сейчас радикалы делают для них исключение лишь потому, что используют в качестве своих рупоров. А когда в этом исчезнет необходимость — вот тогда и начнутся самые настоящие репрессии. Пока можно тешить себя иллюзиями о грядущем невиданном экономическом расцвете, горах «халявы» от Евросоюза и НАТО и прочих благах. Похмелье настанет завтра, когда ничего уже нельзя будет изменить. Сегодня вы беспощадно распорядились чужими судьбами, а завтра точно так же распорядятся вашими, без учёта былых революционных заслуг.

 

Одна из роковых ошибок — обвинять Россию в том, что случилось с Крымом. Нужно просто поставить себя на место рядового крымчанина, напуганного новой властью, её неумелыми, преступными действиями. Можно делать вид, будто ты не замечаешь очевидного, и продолжать ловить свой революционный кайф. Но любая зависимость — это уже болезнь. В том числе и зависимость от острых ощущений. Не Россия вам угрожает. Вы сами — основная угроза себе, и ваше стремление сломать всё, до основания, при полном отсутствии стремления созидать.

 

Бог вам судья, ребята. Только столь любимую вами Украину вы уже погубили. Но это не страшно — будет новый источник вдохновения и темы для десятков стихотворений. Тем более, заготовки уже есть. Достаточно лишь поменять революционные призывы на похоронный плач. Только помните, что вам теперь с этим жить. Можно обмануть кого угодно — друзей, врагов, только свою душу не обманешь. Путь в хрестоматию вам открыт. Я же попытаюсь просто выжить. Но и молчать тоже не буду. Имею право на свою правду.

 

 

 

Часть 3

 

Моей Украины на карте больше нет. Но она осталась жить в людях, которые мне бесконечно дороги. В киевских поэтах, которым хватило мудрости и душевного благородства, проявляя свою гражданскую позицию, не изменить поэзии. Это Настя Салмина, с которой мы вместе болезненно переживали гибель Родины, происходившую на наших глазах. Лиза Радванская — мама двоих детей, не боявшаяся в своих стихах говорить неудобную взбесившемуся большинству правду. Женя Голодрыга. Человек, который без псевдопатриотических понтов оборонял свой район в период разгула нечисти, выпущенной на волю Майданом. У него — своё мнение относительно революции, однако он сумел не поссориться с друзьями, чьё мнение было иным. Вот подлинные примеры интеллигентности и настоящего патриотизма.

 

К сожалению, многие из тех, кто побывал на Майдане, заразились опасной болезнью, которую я бы назвала «синдромом Юлии Тимошенко». Симптомы заболевания: революционная лихорадка, мания величия, мания преследования инакомыслящих и комплекс жертвы. Сначала больного неудержимо тянет на баррикады. Потом он начинает мнить себя вершителем судеб — своей страны, своих сограждан. При этом свято убеждён, что является носителем истины в последней инстанции, и стремится любой ценой донести её до всех, кто попадает в поле зрения. Если же это не удаётся, больной автоматически вносит всех, кто с ним не согласен, в список врагов, стараясь максимально их очернить. Не достигнув своей цели, мастерски «переводит стрелки» на оппонентов, вопя на весь мир: «Убивают!» Конечно, никто никого не убивает, но набежавшие соседи по палате, защищая «своего», бросаются в драку, а там уже всем становится мало места.

 

Теперь по поводу обвинений, звучавших в мой адрес. Почему я не считаю себя фашисткой? Потому, что не поддерживаю идею существования Украины для украинцев. В моей стране должны чувствовать себя комфортно все граждане, не нарушающие закон — не зависимо от национальной принадлежности. Почему я не считаю себя предательницей? Потому, что открыто не поддерживала Майдан, предвидя приход к власти людей, не способных защитить государственные интересы Украины.

 

Каким видела я будущее Украины? Это должно было быть сильное, по-настоящему независимое государство, дружественное по отношению к соседям и своим стратегическим партнёрам. Новая власть поставила Украину в зависимость — прежде всего, от США и Евросоюза. Вместо того, чтобы заняться поисками рынков сбыта для продукции уцелевших отечественных предприятий, заткнув свой гонор куда поглубже, дорвавшаяся до руля недружная команда выклянчивает кредиты у Международного валютного фонда. Чем это может обернуться в будущем — можно только догадываться. Америка же помогла весьма оригинальным способом — предоставив Украине свои госгарантии на сумму один миллиард долларов. В Интернете нашла комментарий эксперта — что же это означает.

 

«Гарантии США — это не кредит. Деньги придется искать самостоятельно, да еще и потратить их можно будет не на любые цели. Система госгарантий США работает следующим образом: юридическое лицо, а это может быть только крупная украинская компания, обращается к американским консультантам, которые могут помочь получить такого рода гарантии, — пояснил журналистам «Комсомольской правды» экономист Александр Охрименко. — Стоимость их услуг составляет около 4-5 процентов от суммы гарантий. Эту сумму придется заплатить консультантам, аудиторам, юристам. Хотя сами гарантии недорогие, около одного-двух процентов. Это все разовые платежи. Получив госгарантию, украинская компания может разместить свои еврооблигации на международном рынке. Если она будет просто размещать свои еврооблгиации сейчас, ставки составят около 15-18 процентов в валюте, при наличии госгарантии — 3-6 процентов годовых». По словам эксперта, США выдвигает жесткое условие — эти деньги можно потратить только на покупку американского оборудования. И самое важное: госгарантия может покрывать только 50 процентов выпуска еврооблигаций. Остальная часть денег — собственные средства украинской компании.

 

Это так, ликбез для постояльцев палаты имени Юлии Тимошенко. Знаю я их привычку. Чуть запахнет жареным — в кусты: «Я вне политики, я за свободу, мир, дружбу, жвачку и полный дзен!» Одно могу сказать. Вас кинули, ребята. Попользовались — и выбросили за ненадобностью, только вы сами ещё этого не поняли. И точно так же пользуются сейчас Украиной, которую вы преподнесли заморским гостям на блюдечке. По крики «Слава Украине!» моя Родина теряет свою независимость, о которой в последнее время слишком много говорилось и для сохранения которой ничего не делалось. Независимость от здравого смысла, внутреннего валового продукта, добрых отношений с соседями, уважения со стороны потенциальных экономических партнёров и тех же США с Евросоюзом (да-да, не пожимают руку просящую). Независимость от Крыма, наконец — маловероятно, что крымчане по доброй воле пожелают вернуться в этот политический каземат, где от свободы осталось только название радикальной политической силы, стремящейся поставить всех к ногтю, а, может, на колени. И от собственного народа, оставленного на произвол судьбы увлечёнными дракой за кость политиками.

 

Моя беда — в том, что я смотрю на вещи чересчур трезво. Потому не вижу перспектив для светлого будущего — по крайней мере, на данный момент. И пока я пишу эти строки, мою страну продают на всемирном аукционе — как пользователи социальных сетей обломки злополучного памятника Ленину. Мне трудно найти в своей душе место для прощения тех, кто забавы ради затеял сию аферу. Как показывает опыт, они выйдут сухими даже из этой мутной воды.


Свернуть